И вот, что примечательно: спать до полудня выходит только когда на следующий день не намечено ничего важного для тебя. Ну кто вообще в этой вселенной проспит приключение или свидание? Видимо, нужно жить так, чтобы каждый день непроизвольно вскакивать в шесть от неукротимой эйфории ожидания.
воскресенье, 23 августа 2015
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Каждый день просыпаюсь без будильника либо в 7, либо в 8, и мне обычно хорошо, а сегодня как будто в кротовую нору затянуло, что до двенадцати ровно не подавала признаков жизни. Слышала сквозь сон голос противной бабки-соседки и её вечно орущей собаки, ещё какие-то шумы, но сознание было так далеко от мира, что ничего не могло понять. Снилось не особенно важное, но реалистичное. Был даже сон во сне, от которого я проснулась в том же сне и чувствовала себя виноватой. А ровно в полдень проснулась от одной маленькой смс от брата и ощутила, что он меня буквально спас, ибо пробуждение даже не намечалось.
И вот, что примечательно: спать до полудня выходит только когда на следующий день не намечено ничего важного для тебя. Ну кто вообще в этой вселенной проспит приключение или свидание? Видимо, нужно жить так, чтобы каждый день непроизвольно вскакивать в шесть от неукротимой эйфории ожидания.
И вот, что примечательно: спать до полудня выходит только когда на следующий день не намечено ничего важного для тебя. Ну кто вообще в этой вселенной проспит приключение или свидание? Видимо, нужно жить так, чтобы каждый день непроизвольно вскакивать в шесть от неукротимой эйфории ожидания.
суббота, 22 августа 2015
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Первый раз в жизни испытала на себе момент, когда тебе вытирают слёзы и говорят, что мол какого чёрта ты плачешь и чтобы немедленно переставала. Вроде должно быть сложнее от этого и вообще страшно, когда ты уязвим, а тут такой приказной тон, но нет... Чувствуешь себя сразу в безопасности. Что тебе не дадут расклеиться. Чувствуешь силу. Силу и честь.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
А выходить из зоны комфорта забавно. Сразу себя человеком чувствуешь.
Почему-то в детстве я думала, что никогда не буду носить тяжёлые сумки из магазина, как моя мать, и вообще переживать эти маленькие бытовые лишения, у меня ведь будет муж...
Хуюж.
Всегда казалось, что наступит момент, когда тебе скажут: «Вот теперь ты взрослый», но почему-то он не настаёт, и ты ловишь себя на мысли, что до сих пор называешь взрослых взрослыми, хотя сам уже давно не ребёнок. Наверное, повзрослеть на самом деле просто невозможно, это всё сказки для дураков, чтобы им не так было страшно понимать, что мир к тебе станет притязательнее, а ты останешься тем же. Школьные товарищи женятся и рожают детей, кто-то уже устроился в жизни, кто-то умер, да ты и сам внезапно понимаешь, что делаешь всё то, что положено большим дядькам, при этом оставаясь маленьким жалким собой. Тем не менее, это чудесная пора ощущения собственной свободы и могущества. Статичных моментов закрытия гештальтов в реальном мире просто не бывает, это так не работает. Поэтому приходится учиться жить настоящим, и счастье тому, кто рано это понял.
Но всё равно тебя до последнего не покинет ожидание того, что ещё немного, и всё станет хорошо. Будет дом, семья, котик, путешествия и не макароны с сосисками на ужин. Тебя будут ждать дома и обнимать сзади, пока ты готовишь, у тебя будет уют и теплота, амбиции и достижения, комфорт и состоятельность, эмоциональная стабильность и насыщенное времяпрепровождение. И всё хорошо, и славатебехосспади. Хорошенько же меня жизнь потрепала, что у меня появились такие приоритеты. Но вообще я рада, что сейчас не могу их реализовать, ведь это делает меня практически ни к чему не привязанной, а значит способной в любой момент сорваться в безумную авантюру.
Правда вчера заходил ко мне человек-прошлое и сказал он мне, что я наконец-то могу реализовать все свои нездоровые фантазии. А я понимаю, что мне оно и не надо уже давно. Что всё это не от эскапизма, а от воспринятия авантюризма как очень приятного способа взаимодействия с любимым человеком. Я не зову людей в чебуречную в полночь/залезть на гараж/попробовать БДСМ/смять жестяную банку о лоб/уйти на другой конец города просто потому, что хочу совершить это любой ценой. Мне нужно это именно с тобой. Смотреть, как ты реагируешь на мир, как ведёшь себя в незнакомой атмосфере. Как раскрываешь мне неведомые доселе стороны своей личности, как играешь новыми красками, словно неогранённый бриллиант, чтобы видеть это, и полюбить тебя ещё сильнее.
Но зачастую люди оказываются просто камнями. И не хотят сойти с места.
Что ж, пусть стоят.
Почему-то в детстве я думала, что никогда не буду носить тяжёлые сумки из магазина, как моя мать, и вообще переживать эти маленькие бытовые лишения, у меня ведь будет муж...
Хуюж.
Всегда казалось, что наступит момент, когда тебе скажут: «Вот теперь ты взрослый», но почему-то он не настаёт, и ты ловишь себя на мысли, что до сих пор называешь взрослых взрослыми, хотя сам уже давно не ребёнок. Наверное, повзрослеть на самом деле просто невозможно, это всё сказки для дураков, чтобы им не так было страшно понимать, что мир к тебе станет притязательнее, а ты останешься тем же. Школьные товарищи женятся и рожают детей, кто-то уже устроился в жизни, кто-то умер, да ты и сам внезапно понимаешь, что делаешь всё то, что положено большим дядькам, при этом оставаясь маленьким жалким собой. Тем не менее, это чудесная пора ощущения собственной свободы и могущества. Статичных моментов закрытия гештальтов в реальном мире просто не бывает, это так не работает. Поэтому приходится учиться жить настоящим, и счастье тому, кто рано это понял.
Но всё равно тебя до последнего не покинет ожидание того, что ещё немного, и всё станет хорошо. Будет дом, семья, котик, путешествия и не макароны с сосисками на ужин. Тебя будут ждать дома и обнимать сзади, пока ты готовишь, у тебя будет уют и теплота, амбиции и достижения, комфорт и состоятельность, эмоциональная стабильность и насыщенное времяпрепровождение. И всё хорошо, и славатебехосспади. Хорошенько же меня жизнь потрепала, что у меня появились такие приоритеты. Но вообще я рада, что сейчас не могу их реализовать, ведь это делает меня практически ни к чему не привязанной, а значит способной в любой момент сорваться в безумную авантюру.
Правда вчера заходил ко мне человек-прошлое и сказал он мне, что я наконец-то могу реализовать все свои нездоровые фантазии. А я понимаю, что мне оно и не надо уже давно. Что всё это не от эскапизма, а от воспринятия авантюризма как очень приятного способа взаимодействия с любимым человеком. Я не зову людей в чебуречную в полночь/залезть на гараж/попробовать БДСМ/смять жестяную банку о лоб/уйти на другой конец города просто потому, что хочу совершить это любой ценой. Мне нужно это именно с тобой. Смотреть, как ты реагируешь на мир, как ведёшь себя в незнакомой атмосфере. Как раскрываешь мне неведомые доселе стороны своей личности, как играешь новыми красками, словно неогранённый бриллиант, чтобы видеть это, и полюбить тебя ещё сильнее.
Но зачастую люди оказываются просто камнями. И не хотят сойти с места.
Что ж, пусть стоят.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Поняла, что не умею жить одна. По идее нужно купить еды и за гитарой съездить, а мне страшно выходить куда-то и общаться с людьми. Раньше всегда рядом был либо друг, либо мужчина, которого можно было дёрнуть и сказать: «Эхей, составь мне компанию!», а сейчас мне просто совесть не позволяет кого-то куда-то позвать. Просто не могу поверить, что кому-то может быть до меня дело, да ещё и мои проблемы ходить решать чисто ради компании. Кому это вообще может быть нужно?
Да и осталось вокруг два с половиной человека. Нужно как-то учиться быть взрослой, но почему это так трудно? Почему с самим собой так тяжело?
Кстати, заметила, что мне могут нравиться какие-то люди, но как только я представляю себя рядом с ними — становится противно. Они ведь классные, а это всего лишь... Я. Откуда-то вдруг снова взялся комплекс вины за каждое своё действие. Как будто где-то есть устав о том, как всё делать правильно, и меня кто-то осудит, если я вдруг ошибусь. А я слишком часто ошибаюсь.
Да и осталось вокруг два с половиной человека. Нужно как-то учиться быть взрослой, но почему это так трудно? Почему с самим собой так тяжело?
Кстати, заметила, что мне могут нравиться какие-то люди, но как только я представляю себя рядом с ними — становится противно. Они ведь классные, а это всего лишь... Я. Откуда-то вдруг снова взялся комплекс вины за каждое своё действие. Как будто где-то есть устав о том, как всё делать правильно, и меня кто-то осудит, если я вдруг ошибусь. А я слишком часто ошибаюсь.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Мне страшно немного. Потому что жизнь, хоть и прекрасная, но сложная. И люди сложные. А я для них слишком открытая, слишком люблю каждого окружающего просто за то, что он здесь и живой. И совсем не приучена, что кто-то может не доверять, не открываться, бояться чего-то, хоть и обжигалась на этом уже бесчисленное количество раз. Не все постигают истину о том, что мир прост и прекрасен. И, оставшись один, вдруг понимаешь, что к тебе никто не придёт просто так. И нужно будет перевернуть в себе чёртовы горы, чтобы научиться говорить, понимать, просить, подсказывать и искать подсказки. Ненавижу формальности и человеческую привычку дистанцироваться. Люди должны быть людьми и держаться должны вместе, веря друг другу. Наверное, я постигла какой-то излишний дзен, и теперь мне сложно общаться с другими, этот дзен не постигшими.
Хотя за свою жизнь я делала только две хорошие вещи: учила людей открываться и вдохновляла мужчин на музыку. И на самом деле недавно поняла для себя одну важную вещь: никого нельзя изменить силой, но, если ты будешь относиться к человеку также, как хочешь чтобы он к тебе относился (боги, какое клише), то это действительно работает. Сквозь терпение и ощущение одиночества, но работает.
Мне нужна самооценка, терпение и ощущение времени. Где всё это берут, я не знаю. Буду импровизировать, видимо.
Хотя за свою жизнь я делала только две хорошие вещи: учила людей открываться и вдохновляла мужчин на музыку. И на самом деле недавно поняла для себя одну важную вещь: никого нельзя изменить силой, но, если ты будешь относиться к человеку также, как хочешь чтобы он к тебе относился (боги, какое клише), то это действительно работает. Сквозь терпение и ощущение одиночества, но работает.
Мне нужна самооценка, терпение и ощущение времени. Где всё это берут, я не знаю. Буду импровизировать, видимо.
пятница, 21 августа 2015
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Нет, мне не стыдно. Нет, мне не жаль. Мне не больно, не обидно и даже не сочувственно. Я вот так легко могу забыть человека, за которого практически замуж была готова выйти. Буквально за пару дней. За пару часов. Не оставить ни следа его присутствия в нашем общем доме. Не думать и не вспоминать. Выжечь из себя всё хорошее, всё плохое, вообще всё. Не потому, что выкидывать из жизни людей так просто, и они ничего не значат, а потому что этого всего просто не должно было быть. Либо мой разум настолько сильнее чувств, либо мои чувства ничего не стоили. И в том и в другом случае исход оказался максимально верным. Нет смысла размениваться на то, что не принесёт тебе счастья. Нет смысла притворяться, что жалеешь, что ты гуманен, что умеешь сострадать. Если это не значимо для тебя, значит, так и должно быть, ни один человек не обязан испытывать определённые чувства.
И теперь я иду за своим счастьем на край света. Маленькими шажками. Сквозь снег. И никто не замёрзнет больше никогда, я обещаю. Потому что я была создана именно для этого.
И теперь я иду за своим счастьем на край света. Маленькими шажками. Сквозь снег. И никто не замёрзнет больше никогда, я обещаю. Потому что я была создана именно для этого.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Очень тяжело работать. Прямо-таки мучительно. Настал период, когда мало что получается, идей нет, руки как будто вросли в пятую точку, ничего не нравится. Когда менеджер подходит посмотреть, чувствую только страх, неуверенность в себе и желание превратиться в стол, только бы не переживать этого унижения. Хотя объективно всё не настолько уж плохо. Но я чувствую себя очень ограниченной, многое делаю не так, как хотела бы сделать, потому что проклятые национальные традиции, юзабилити, перфекционизм и вот это вот всё.
Раньше не понимала людей, которые отказываются от заказов, а теперь вот понимаю, готова уже сама дропнуть всё, что набрано или хотя бы новые не брать, лишь бы сохранить в себе силы идти дальше. Но всё равно беру, потому что если я вдруг перестану, то кто знает, куда меня это затянет. Да и деньги всё-таки очень и очень не помешают, я даже подозреваю, что если продолжу работать в таком темпе, то смогу нормально жить.
Попахивает стрессом, и очень хочется пить, танцевать и любить, забываясь. Впрочем, этим примерно я и занимаюсь в свободное время. Но что-то всем в последнее время не до меня, а тем, кому до меня бывает, я чертовски боюсь надоесть, поэтому часто просто сижу и расстраиваюсь, что я тут такая одна несчастная, и никто меня не развеивает.
Вообще вдруг заметила, что испытываю-таки проблемы с алкоголем. Мне нравится, какой он делает меня: радостной, пошатывающейся, распутной, абсолютно беззаботной. И можно говорить что хочешь и делать, что хочешь. И не знать ни в чём меры. И на всё находится оправдание. Видимо, так и становятся ватниками-алкашами.
Раньше не понимала людей, которые отказываются от заказов, а теперь вот понимаю, готова уже сама дропнуть всё, что набрано или хотя бы новые не брать, лишь бы сохранить в себе силы идти дальше. Но всё равно беру, потому что если я вдруг перестану, то кто знает, куда меня это затянет. Да и деньги всё-таки очень и очень не помешают, я даже подозреваю, что если продолжу работать в таком темпе, то смогу нормально жить.
Попахивает стрессом, и очень хочется пить, танцевать и любить, забываясь. Впрочем, этим примерно я и занимаюсь в свободное время. Но что-то всем в последнее время не до меня, а тем, кому до меня бывает, я чертовски боюсь надоесть, поэтому часто просто сижу и расстраиваюсь, что я тут такая одна несчастная, и никто меня не развеивает.
Вообще вдруг заметила, что испытываю-таки проблемы с алкоголем. Мне нравится, какой он делает меня: радостной, пошатывающейся, распутной, абсолютно беззаботной. И можно говорить что хочешь и делать, что хочешь. И не знать ни в чём меры. И на всё находится оправдание. Видимо, так и становятся ватниками-алкашами.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Вечер четверга. Есть макароны с премерзкими сосисками прямо из кастрюли — что-то в этом есть. Возможно, меня-таки захлестнула романтика авантюрного туризма и походов настолько, что у меня стало пропадать чувство брезгливости вообще, а любовь к комфорту больше не преобладает над разумом.
В сумерках песня на украинском звучит особенно волшебно. Ничем не выдаваясь, но звучит она специально для тебя. Ты ведь все эти годы просто просил людей тебе петь. И теперь тебе поют, и этот совершенно нелепый язык кажется самым красивым на свете.
На полу холодно, но музыка так чертовски хорошо согревает.
Темнота наполняет пространство за окнами, на столе появляется бутылка рома. Как обычно я нарушаю очередной сухой закон, меня уносит в космос с двух стаканов, ноги перестают слушаться. Я пою свою старую песню и слышу такие прекрасные слова о ней. О моей простой песенке. Это очень мотивирует писать ещё.
Где-то на фоне играет доморощенный эмбиент, и это слегка гипнотизирует. Я одновременно радуюсь и грущу, что зелёный бог где-то далеко сейчас.
Я начинаю терять счёт времени. Очень много слов, историй, лиц, тем. Что-то искреннее время от времени, иногда же просто слова, переплетения сюжетов...
Сквозь темноту слышу что-то о Будде и дао, отчаянно пытаюсь понимать, но слова немного рассыпаются в голове. Но мне просто нравится слышать голос, ведущий меня в очередной неизведанный мир.
Я не чувствую скованности. Вообще. Никакой. И я свободна как никогда раньше. Мне не нужно притворяться кем-то, не нужно думать о том, как что-то изменить. Я смеюсь и абсолютно честно говорю, что готова уйти на край света. Хоть сейчас. И я правда готова.
Три часа ночи. Пол на кухне чертовски холодный, из окна пахнет ночью и табачным дымом. Импровизированный салат кажется самой вкусной вещью на земле.
Я просыпаюсь в семь и понимаю, что счастлива. Меня тошнит, но это такая мелочь, ведь в колонках Серж Танкиан, на плите подгоревшая курочка, и всё у меня есть. Все слова, которые я запомнила. Ощущение правильности и естественности того, что происходит в моей жизни. Ничего не бывает совершенно, но мне есть, откуда начать свой путь. А що ще потрібно?
В сумерках песня на украинском звучит особенно волшебно. Ничем не выдаваясь, но звучит она специально для тебя. Ты ведь все эти годы просто просил людей тебе петь. И теперь тебе поют, и этот совершенно нелепый язык кажется самым красивым на свете.
Я вважав би, що ти - тиха нiч без зiрок,
Але сяють твої яснi очi.
I сказав би тобi ти лиш сон, тiльки сон
Але ж ти не пускаєш мене.
Але сяють твої яснi очi.
I сказав би тобi ти лиш сон, тiльки сон
Але ж ти не пускаєш мене.
На полу холодно, но музыка так чертовски хорошо согревает.
Темнота наполняет пространство за окнами, на столе появляется бутылка рома. Как обычно я нарушаю очередной сухой закон, меня уносит в космос с двух стаканов, ноги перестают слушаться. Я пою свою старую песню и слышу такие прекрасные слова о ней. О моей простой песенке. Это очень мотивирует писать ещё.
Где-то на фоне играет доморощенный эмбиент, и это слегка гипнотизирует. Я одновременно радуюсь и грущу, что зелёный бог где-то далеко сейчас.
Я начинаю терять счёт времени. Очень много слов, историй, лиц, тем. Что-то искреннее время от времени, иногда же просто слова, переплетения сюжетов...
Сквозь темноту слышу что-то о Будде и дао, отчаянно пытаюсь понимать, но слова немного рассыпаются в голове. Но мне просто нравится слышать голос, ведущий меня в очередной неизведанный мир.
Я не чувствую скованности. Вообще. Никакой. И я свободна как никогда раньше. Мне не нужно притворяться кем-то, не нужно думать о том, как что-то изменить. Я смеюсь и абсолютно честно говорю, что готова уйти на край света. Хоть сейчас. И я правда готова.
Три часа ночи. Пол на кухне чертовски холодный, из окна пахнет ночью и табачным дымом. Импровизированный салат кажется самой вкусной вещью на земле.
Я просыпаюсь в семь и понимаю, что счастлива. Меня тошнит, но это такая мелочь, ведь в колонках Серж Танкиан, на плите подгоревшая курочка, и всё у меня есть. Все слова, которые я запомнила. Ощущение правильности и естественности того, что происходит в моей жизни. Ничего не бывает совершенно, но мне есть, откуда начать свой путь. А що ще потрібно?
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Вечер четверга. Есть макароны с премерзкими сосисками прямо из кастрюли — что-то в этом есть. Возможно, меня-таки захлестнула романтика авантюрного туризма и походов настолько, что у меня стало пропадать чувство брезгливости вообще, а любовь к комфорту больше не преобладает над разумом.
В сумерках песня на украинском звучит особенно волшебно. Ничем не выдаваясь, но звучит она специально для тебя. Ты ведь все эти годы просто просил людей тебе петь. И теперь тебе поют, и этот совершенно нелепый язык кажется самым красивым на свете.
На полу холодно, но музыка так чертовски хорошо согревает.
Темнота наполняет пространство за окнами, на столе появляется бутылка рома. Как обычно я нарушаю очередной сухой закон, меня уносит в космос с двух стаканов, ноги перестают слушаться. Я пою свою старую песню и слышу такие прекрасные слова о ней. О моей простой песенке. Это очень мотивирует писать ещё.
Где-то на фоне играет доморощенный эмбиент, и это слегка гипнотизирует. Я одновременно радуюсь и грущу, что зелёный бог где-то далеко сейчас.
Я начинаю терять счёт времени. Очень много слов, историй, лиц, тем. Что-то искреннее время от времени, иногда же просто слова, переплетения сюжетов...
Сквозь темноту слышу что-то о Будде и дао, отчаянно пытаюсь понимать, но слова немного рассыпаются в голове. Но мне просто нравится слышать голос, ведущий меня в очередной неизведанный мир.
Я не чувствую скованности. Вообще. Никакой. И я свободна как никогда раньше. Мне не нужно притворяться кем-то, не нужно думать о том, как что-то изменить. Я смеюсь и абсолютно честно говорю, что готова уйти на край света. Хоть сейчас. И я правда готова.
Три часа ночи. Пол на кухне чертовски холодный, из окна пахнет ночью и табачным дымом. Импровизированный салат кажется самой вкусной вещью на земле.
Я просыпаюсь в семь и понимаю, что счастлива. Меня тошнит, но это такая мелочь, ведь в колонках Серж Танкиан, на плите подгоревшая курочка, и всё у меня есть. Все слова, которые я запомнила. Ощущение правильности и естественности того, что происходит в моей жизни. Ничего не бывает совершенно, но мне есть, откуда начать свой путь. А що ще потрібно?
В сумерках песня на украинском звучит особенно волшебно. Ничем не выдаваясь, но звучит она специально для тебя. Ты ведь все эти годы просто просил людей тебе петь. И теперь тебе поют, и этот совершенно нелепый язык кажется самым красивым на свете.
Я вважав би, що ти - тиха нiч без зiрок,
Але сяють твої яснi очi.
I сказав би тобi ти лиш сон, тiльки сон
Але ж ти не пускаєш мене.
Але сяють твої яснi очi.
I сказав би тобi ти лиш сон, тiльки сон
Але ж ти не пускаєш мене.
На полу холодно, но музыка так чертовски хорошо согревает.
Темнота наполняет пространство за окнами, на столе появляется бутылка рома. Как обычно я нарушаю очередной сухой закон, меня уносит в космос с двух стаканов, ноги перестают слушаться. Я пою свою старую песню и слышу такие прекрасные слова о ней. О моей простой песенке. Это очень мотивирует писать ещё.
Где-то на фоне играет доморощенный эмбиент, и это слегка гипнотизирует. Я одновременно радуюсь и грущу, что зелёный бог где-то далеко сейчас.
Я начинаю терять счёт времени. Очень много слов, историй, лиц, тем. Что-то искреннее время от времени, иногда же просто слова, переплетения сюжетов...
Сквозь темноту слышу что-то о Будде и дао, отчаянно пытаюсь понимать, но слова немного рассыпаются в голове. Но мне просто нравится слышать голос, ведущий меня в очередной неизведанный мир.
Я не чувствую скованности. Вообще. Никакой. И я свободна как никогда раньше. Мне не нужно притворяться кем-то, не нужно думать о том, как что-то изменить. Я смеюсь и абсолютно честно говорю, что готова уйти на край света. Хоть сейчас. И я правда готова.
Три часа ночи. Пол на кухне чертовски холодный, из окна пахнет ночью и табачным дымом. Импровизированный салат кажется самой вкусной вещью на земле.
Я просыпаюсь в семь и понимаю, что счастлива. Меня тошнит, но это такая мелочь, ведь в колонках Серж Танкиан, на плите подгоревшая курочка, и всё у меня есть. Все слова, которые я запомнила. Ощущение правильности и естественности того, что происходит в моей жизни. Ничего не бывает совершенно, но мне есть, откуда начать свой путь. А що ще потрібно?
четверг, 20 августа 2015
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
С утра поговорила с Максом и до сих пор себя чувствую, как будто на меня ведро говна вылили. Он никогда не умел ценить и уважать чувства других. А мои в особенности. Чёрт ведь меня дёрнул поделиться с ним тем, что для меня сейчас важнее всего на свете. Наверное, это вообще первый раз в моей жизни, когда на почти сакральную для меня фразу мне рассмеялись в лицо, а я даже не смогла это воспринять как злую шутку.
Вот кстати очередное доказательство правильности избранных путей. Если бы я тогда не сдалась, то могла бы сейчас не попивать чаёк на работе, размышляя о том, какой он противный, а плакать и ненавидеть весь мир за то, что он опять вытер ноги о мои переживания и мысли.
Я очень часто ощущаю, что меня почти никто не понимает. И я прекрасно осознаю, что дело не в том, что все такие чёрствые и мудаки, а в том, что мои внутренние приоритеты расставлены не так, как должны, и зачастую к миру применимы лишь частично. Но в какой-то момент я уже решила для себя, что не готова пока бороться со своими «тараканами», так как считаю их важной частью личности, поэтому единственным выходом вижу просто быть рядом с теми, кто понимает, кто хочет слушать и слышит. Это всё так странно, я очень привыкла отвергать людей за последние годы, начиная с ранней юности. Потом пыталась и бороться с этим, и не бороться, но всё равно в итоге поняла, что проще избавиться от тех, с кем невозможно адекватно взаимодействовать, чем пытаться переучить и внушить что-то. Люди боятся быть одни и поэтому часто создают себе искусственных друзей, партнёров, даже родственников. А на самом деле это делается проще: быть рядом и доверять только тем, кого любишь искренне, кто так же в ответ любит тебя, кто хочет и может тебя понимать и позволяет понимать себя.
Тогда в мире отчуждённости и осуждения будет чуточку легче.
Вот кстати очередное доказательство правильности избранных путей. Если бы я тогда не сдалась, то могла бы сейчас не попивать чаёк на работе, размышляя о том, какой он противный, а плакать и ненавидеть весь мир за то, что он опять вытер ноги о мои переживания и мысли.
Я очень часто ощущаю, что меня почти никто не понимает. И я прекрасно осознаю, что дело не в том, что все такие чёрствые и мудаки, а в том, что мои внутренние приоритеты расставлены не так, как должны, и зачастую к миру применимы лишь частично. Но в какой-то момент я уже решила для себя, что не готова пока бороться со своими «тараканами», так как считаю их важной частью личности, поэтому единственным выходом вижу просто быть рядом с теми, кто понимает, кто хочет слушать и слышит. Это всё так странно, я очень привыкла отвергать людей за последние годы, начиная с ранней юности. Потом пыталась и бороться с этим, и не бороться, но всё равно в итоге поняла, что проще избавиться от тех, с кем невозможно адекватно взаимодействовать, чем пытаться переучить и внушить что-то. Люди боятся быть одни и поэтому часто создают себе искусственных друзей, партнёров, даже родственников. А на самом деле это делается проще: быть рядом и доверять только тем, кого любишь искренне, кто так же в ответ любит тебя, кто хочет и может тебя понимать и позволяет понимать себя.
Тогда в мире отчуждённости и осуждения будет чуточку легче.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Менеджер попросил меня отдохнуть, видя, как меня морально вымотал последний проект (примечание: ОЧЕНЬ СИЛЬНО). Ну а я что? Почти до девяти вечера веселилась, потом сделала большую часть из двух левых халтурок, показала человеку отрывок из своей книги и до двух часов ночи говорила (внезапно) про Украину. У меня такие синячки красивые под глазами уже, и то ли ещё будет. Но пока не ломаюсь, нужно продержаться как можно дольше. Потому что поспать всегда успеется, а жить нужно сейчас!
И сегодня мы будем жить.
И сегодня мы будем жить.
среда, 19 августа 2015
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Увидела тут возможность поработать в глухом шахтёрском посёлке в Норвегии, да ещё и по специальности. И поняла, что вот ещё пара обстоятельств, и я бы с радостью уехала на все четыре месяца. Зимовать в Норвегии, конечно, сомнительная перспектива для моей теплолюбивости, но я так давно хочу сбежать, а сейчас очень подходящее время. Потому что чужие эмоции и чужие идеи продолжают меня подавлять, даже когда я, казалось бы, свободна. И единственное, что меня держит — это не работа, не неспособность разрулить дела здесь и не неуверенность. А просто осознание того, что такое тотальное одиночество меня точно сломает. Если бы один дорогой мне человек сказал мне: «Да ладно, поехали», то уже к завтрашнему дню у меня был бы собран чемодан. И к чёрту бы всё это прошлое, все эти чувства вины, всю свою и чужую боль. Все эти подработки и макеты с правками, все эти квартплаты и новые утюги. Всё это... всё. Мёрзнуть, фотографировать море, отстреливаться от медведей, спать под тёплым одеялом и петь на украинском по вечерам. Казалось бы, не от чего мне уже бежать, а всё равно хочется. Может, уже по другим причинам, но однажды я уеду отсюда очень далеко. И ты тоже.
Никогда не думала, что это стихотворение буде для меня актуально.
«А я говорил: бросай филфак, поехали на Аляску.
Заведём у юрты двенадцать собак, в полозья врежем коляску.
Будем встречать ледяной рассвет консервами из Канады,
Будем разглядывать волчий след, одеваясь в овечьи латы.
Какая теория прозы, ты что? А там океан и горы.
Там ветер смешался с водой и мечтой, порвав скалистые шторы.
Большая медведица ловит в воде звёздную жирную рыбу.
Там дорога из «где-то» ведёт в «нигде», минуя посёлок «либо».
Я точно тебе говорю: бросай. Ты видишь? Сегодня лето!
А ты собираешься что-то писать, учишь свои билеты,
И время на кофе и туалет, да кошку в комочке меха.
А нужен всего-то один билет, чтобы уйти, уехать.
Там будут живые: Ахматова, Блок — в виде цветных водопадов.
А по выходным там гуляет Бог. Любит, до полураспада.
Там всё, что ты даже не сможешь прочесть, можно потрогать руками.
Но вот ты заводишь будильник на шесть, говоришь, что завтра экзамен.
А я повторяю: поедем со мной к Луне цвета спелой клюквы.
Хватит глотать, разбавляя слюной, чужие смыслы и буквы.
Поедем. Там тихо стучат топоры, бурлит золотая тина.
Там валят деревья в реки бобры, отстраивая плотины.
Засыпаешь. И книги твои храпят с чистых беспыльных полок.
Засыпаешь. Висит Иисус распят, поскольку тоже филолог.
Выхожу от тебя и российский флаг закрывает собой звезду.
Через время я нагружу собак и огней тебе привезу!
Чтобы было чем жечь а-четыре, а-три, и тетрадки и книжный шкаф.
Привезу медведицу: вот, посмотри. Не понравится — спрячу в рукав.
Я оставлю юрту с дубовым столом Экзюпери-пилоту.
Но, наверное, ты получишь диплом и устроишься на работу.
Что толку: творил, шевелил, бубнил, боролся с душой и с тушей?
И всё говорил, говорил, говорил, и требовал: слушай, слушай!
А, может, не нужно собак и юрт, не нужен рассветный мак...
Послушай, чего там вообще сдают?
Хочу поступить на филфак.»
©
Никогда не думала, что это стихотворение буде для меня актуально.
«А я говорил: бросай филфак, поехали на Аляску.
Заведём у юрты двенадцать собак, в полозья врежем коляску.
Будем встречать ледяной рассвет консервами из Канады,
Будем разглядывать волчий след, одеваясь в овечьи латы.
Какая теория прозы, ты что? А там океан и горы.
Там ветер смешался с водой и мечтой, порвав скалистые шторы.
Большая медведица ловит в воде звёздную жирную рыбу.
Там дорога из «где-то» ведёт в «нигде», минуя посёлок «либо».
Я точно тебе говорю: бросай. Ты видишь? Сегодня лето!
А ты собираешься что-то писать, учишь свои билеты,
И время на кофе и туалет, да кошку в комочке меха.
А нужен всего-то один билет, чтобы уйти, уехать.
Там будут живые: Ахматова, Блок — в виде цветных водопадов.
А по выходным там гуляет Бог. Любит, до полураспада.
Там всё, что ты даже не сможешь прочесть, можно потрогать руками.
Но вот ты заводишь будильник на шесть, говоришь, что завтра экзамен.
А я повторяю: поедем со мной к Луне цвета спелой клюквы.
Хватит глотать, разбавляя слюной, чужие смыслы и буквы.
Поедем. Там тихо стучат топоры, бурлит золотая тина.
Там валят деревья в реки бобры, отстраивая плотины.
Засыпаешь. И книги твои храпят с чистых беспыльных полок.
Засыпаешь. Висит Иисус распят, поскольку тоже филолог.
Выхожу от тебя и российский флаг закрывает собой звезду.
Через время я нагружу собак и огней тебе привезу!
Чтобы было чем жечь а-четыре, а-три, и тетрадки и книжный шкаф.
Привезу медведицу: вот, посмотри. Не понравится — спрячу в рукав.
Я оставлю юрту с дубовым столом Экзюпери-пилоту.
Но, наверное, ты получишь диплом и устроишься на работу.
Что толку: творил, шевелил, бубнил, боролся с душой и с тушей?
И всё говорил, говорил, говорил, и требовал: слушай, слушай!
А, может, не нужно собак и юрт, не нужен рассветный мак...
Послушай, чего там вообще сдают?
Хочу поступить на филфак.»
©
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
А у меня тем временем 300 читателей. Когда я заводила этот блог, тут не было никого, только я и моя безграничная боль. И за эти 5 лет дневник стал для меня большим спасением. У меня критически мало друзей, и среди них ещё меньше тех, с кем я могу говорить обо всём. Ни один живой человек не выдержит всего того потока мыслей и идей, роящегося у меня в голове. Не знаю, что бы со мной стало, если бы я не могла писать об этом здесь. Наверное, я была бы просто невыносимо разговорчива. Можно сказать, что этот дневник — причина моей психической устойчивости и относительного порядка в голове. И расти над собой все эти годы удавалось благодаря фиксации своего опыта и постоянной рефлексии во благо.
И я рада, что здесь так много людей абсолютно разных возрастов, профессий и нравов, которые следят за моей жизнью и делятся своей. Система виртуального монолога с многоликим абстрактным слушателем — это нечто принципиально новое и прекрасное для нашего мира. Я думаю, что каждому человеку было бы полезно иметь такое. Кого-то это научило бы открываться, кого-то — формулировать мысли. Да и ещё тысячи разных вариантов.
Спасибо маме, папе, Аллаху, воображаемому дворецкому Альфреду, пивной ящерице, аутизму и всем и всему, что было за эти пять лет.
Не переключайтесь.
![изображение](http://s00.yaplakal.com/pics/pics_original/2/8/2/2506282.jpg)
И я рада, что здесь так много людей абсолютно разных возрастов, профессий и нравов, которые следят за моей жизнью и делятся своей. Система виртуального монолога с многоликим абстрактным слушателем — это нечто принципиально новое и прекрасное для нашего мира. Я думаю, что каждому человеку было бы полезно иметь такое. Кого-то это научило бы открываться, кого-то — формулировать мысли. Да и ещё тысячи разных вариантов.
Спасибо маме, папе, Аллаху, воображаемому дворецкому Альфреду, пивной ящерице, аутизму и всем и всему, что было за эти пять лет.
Не переключайтесь.
![изображение](http://s00.yaplakal.com/pics/pics_original/2/8/2/2506282.jpg)
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Самым ужасным в этих отношениях было даже не то, что я никогда не была бы счастлива. Самое ужасное — это то, что он никогда бы не стал счастливым, видя, как мучает меня, но и ни за что в жизни не решился бы уйти сам. Наверное именно из таких пар в дальнейшем получаются семьи, где все несчастны, но сделать с этим никто ничего не хочет/не может. Меня почти все, кто знает о произошедшем, спрашивают, почему так, всё ведь было хорошо. А мне наверное впервые в жизни не хочется рассказывать в подробностях, потому что не о чем здесь рассказывать. Человек не может быть виновным в том, что он таков, каков он есть. Поэтому здесь нет вины никого из нас. Каждый защищает свою личность и своё счастье, нельзя ломать себя просто для того, чтобы не быть одиноким, просто потому, что так удачно сложились звёзды однажды. Мне кажется, невозможно понять всё, о чём я говорю, пока не прочувствуешь это сам, пока не поймёшь, что с самого начала знал, какой здесь будет исход, но искренне хотел попробовать и сделал всё, что мог. Иногда лучше попытаться и потерпеть фиаско, чем не попытаться во все. Да даже не иногда. Главное помнить, что череда твоих ошибок всегда ведёт тебя именно к тому, что ты искал всю жизнь. Я гарантирую это.
вторник, 18 августа 2015
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Меня невероятно бесят макеты с «рыбным» текстом. Раньше не понимала, что в них плохого, а теперь они вызывают дикую БОЛЬ. Просто потому, что ты мучаешься, возишься с контентом, пытаясь ориентировать макет на грамотную передачу содержания в первую очередь, чтобы его не разрывало от противоречий и неэффективности... а потом видишь макеты крутых чуваков и думаешь: «Ну как же им так легко удаётся?» И вдруг замечаешь, что 90% текстов у них — пресловутый "lorem ipsum". То есть ты изначально рисуешь красивую картинку ради картинки. Потом на сайте появляется контент, и всё принимает форму шара, катясь в одно известное место. И, даже если этого и не происходит (в особо хитрожопых случаях), я не понимаю, какая логика в макете, ориентированном исключительно на эстетику.
Меня, честно говоря, саму просто вымораживает весь этот контент, я на него постоянно злюсь, мол вонючий ублюдок, мешает мне сделать красивый сайтик. Но я понимаю, что когда овладею навыком грамотно обрабатывать и визуализировать информацию, я приближусь к каким-то божественным силам. Мне кажется, это очень правильная школа. А рисовать картинки можно и дома в блокноте.
Вообще довольно грустную тенденцию наблюдаю в последние годы: очень часто сайты выглядят так, как будто автора привязали к стулу и заставили выбирать между красотой и юзабилити. Видимо, те, кто смог проглотить и красную и синюю таблетку, продали душу дьяволу.
Меня, честно говоря, саму просто вымораживает весь этот контент, я на него постоянно злюсь, мол вонючий ублюдок, мешает мне сделать красивый сайтик. Но я понимаю, что когда овладею навыком грамотно обрабатывать и визуализировать информацию, я приближусь к каким-то божественным силам. Мне кажется, это очень правильная школа. А рисовать картинки можно и дома в блокноте.
Вообще довольно грустную тенденцию наблюдаю в последние годы: очень часто сайты выглядят так, как будто автора привязали к стулу и заставили выбирать между красотой и юзабилити. Видимо, те, кто смог проглотить и красную и синюю таблетку, продали душу дьяволу.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
А у нас вышел дайджест! Я не могу сказать, что люблю все свои работы, и это хорошо, нужно уметь быть критичным. Но вот эта штука меня вроде даже радует. Сайты внутри не мои, для них я разве что поддержкой занималась. Но вообще мне приятно, когда выходят наши дайджесты. Не потому, что я их рисую, а потому, что мне искренне нравятся наши работы, и за них не стыдно.
Здесь место для фанфар и ещё чего-нибудь.
![изображение](http://cs623924.vk.me/v623924400/3e9cc/OEhLR8pZHa0.jpg)
![](http://static.diary.ru/userdir/1/8/2/7/1827700/83252617.png)
Здесь место для фанфар и ещё чего-нибудь.
![изображение](http://cs623924.vk.me/v623924400/3e9cc/OEhLR8pZHa0.jpg)
![](http://static.diary.ru/userdir/1/8/2/7/1827700/83252617.png)
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Если по правде - давай без обид:
Тот, кто убил - тот и убит.
Кто в дождь отдал плащ - тот под плащом.
Тот, кто простил - тот и прощён.
Тот, кто убил - тот и убит.
Кто в дождь отдал плащ - тот под плащом.
Тот, кто простил - тот и прощён.
Мать протащила меня по магазинам, теперь у меня есть утюг, фен и чайник. А ещё куча женских штук типа гелей и скрабов, которые я, наверное, за ближайшие полгода точно не израсходую (а то и дольше). Такие, казалось бы, примитивные вещи, а так легче стало жить. На радостях ощущения себя ДОМА наконец-то впервые с момента переезда помыла ванну, дико собой возгордившись. Убираться в своём доме чертовски приятно. Поняла, что мой моральный кодекс не запрещает принимать деньги от тех, кто готов ими делиться, и кто может себе это позволить. Хотя осадочек всё равно какой-то остаётся.
Пытаюсь понять, почему люди стесняются бедности, и часто думаю о синдроме нищеброда. Не понимаю, зачем скрывать, что ты беден, зачем придумывать другие отговорки, зачем притворяться, что соответствуешь окружающим. Это ведь та самая страна, где каждый второй этим страдает, но всячески старается показать, что нет. А ведь истинные друзья никогда не осудят тебя за это. Кто-то поддержит, кто-то поймёт, кто-то и вовсе накормит. А кому-то ты и сам сваришь последние макароны просто потому что. И будешь безмерно счастлив от этого.
А синдром нищеброда — этот вот тот самый синдром, когда ты так привык быть нищим, что даже разжившись деньгами, жмёшься и экономишь на всём. Не знаю, буду ли я этим страдать когда-нибудь, но есть подозрение, что буду, потому что доход моей семьи вырос буквально в течение пары последних лет, да и то я съехала и живу на зарплату меньшую, чем аренда моей квартиры. Впрочем, я всё больше удаляюсь от жадности и материализма, мне действительно не нужно много, но нужно удовлетворять правильно расставленные приоритеты. Например, потратить уйму денег на хорошую гитару — для меня рациональная трата, ради этого можно немного недоедать и пользоваться в быту всякими не самыми качественными штуками. В мире капитализма вообще очень много лишнего, и я его намеренно отвергаю, стараясь смотреть в корень. Хотя надо сказать, что я бы хотела позволять себе всякие лишние траты типа лицензионных игр, косметолога, костюмов для ролёвок и прочего не необходимого.
Но почему-то меня это практически не заботит. В детстве и юности я была одержима приобретением вещей. Возможно, сейчас у меня просто есть достаточно, чтобы ставить это первостепенными целями. Сейчас главное просто выживать. А там, где тесно — большие окна и много уюта. А на то место, где когда-то стояла огромная плазма, теперь можно поставить полку с кораблями, фигурками оленей и американским флагом. Счастье в мелочах. И в наличии людей, которые помогают тебе. Не важно, морально или материально. Несмотря на мою нелюбовь к этому городу, в нём очень много хороших людей. И с ними точно не пропадёшь.
Да и вообще я всё больше начинаю верить в «рай в шалаше». И в то, что однажды совладаю с собой и смогу его обрести. Просто все эти дороги действительно вели не туда. Я знаю это, просто знаю. А знание — это уже великая сила.
понедельник, 17 августа 2015
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Никогда не курила, не пробовала и не собираюсь. Не люблю табачный дым, потому что от него дышать тяжело. Но почему-то люблю, когда от людей пахнет сигаретами. Ещё со времён пропахшей косухи А., и зимних дней, когда он свешивал ноги из моего окна на холодную улицу и курил. Теперь меня в доме неожиданно оказалась пепельница и уже даже пополнилась на два окурка. Один я даже сама тушила, было в этом что-то сакральное. Вроде эй дружище, научи меня затушивать сигареты, чтобы это мне никогда не пригодилось, но это будет так странно... Всё как я люблю.
И почему-то не хочется эти окурки выбрасывать. Наверное, только я могу разглядеть романтику и очарование чужого присутствия в бычках. Люблю людей со всеми их смертными грехами, дурным дымом и всем-всем вот этим. Потому что невозможно не любить.
А ещё я часто вспоминаю Белую Гвардию: «Где-то там далеко твоя сигарета, как ночной светлячок, для меня мерцает». Нужно обязательно вспомнить, как её играть.
И почему-то не хочется эти окурки выбрасывать. Наверное, только я могу разглядеть романтику и очарование чужого присутствия в бычках. Люблю людей со всеми их смертными грехами, дурным дымом и всем-всем вот этим. Потому что невозможно не любить.
А ещё я часто вспоминаю Белую Гвардию: «Где-то там далеко твоя сигарета, как ночной светлячок, для меня мерцает». Нужно обязательно вспомнить, как её играть.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Никогда не курила, не пробовала и не собираюсь. Не люблю табачный дым, потому что от него дышать тяжело. Но почему-то люблю, когда от людей пахнет сигаретами. Ещё со времён пропахшей косухи А., и зимних дней, когда он свешивал ноги из моего окна на холодную улицу и курил. Теперь меня в доме неожиданно оказалась пепельница и уже даже пополнилась на два окурка. Один я даже сама тушила, было в этом что-то сакральное. Вроде эй дружище, научи меня затушивать сигареты, чтобы это мне никогда не пригодилось, но это будет так странно... Всё как я люблю.
И почему-то не хочется эти окурки выбрасывать. Наверное, только я могу разглядеть романтику и очарование чужого присутствия в бычках. Люблю людей со всеми их смертными грехами, дурным дымом и всем-всем вот этим. Потому что невозможно не любить.
А ещё я часто вспоминаю Белую Гвардию: «Где-то там далеко твоя сигарета, как ночной светлячок, для меня мерцает». Нужно обязательно вспомнить, как её играть.
И почему-то не хочется эти окурки выбрасывать. Наверное, только я могу разглядеть романтику и очарование чужого присутствия в бычках. Люблю людей со всеми их смертными грехами, дурным дымом и всем-всем вот этим. Потому что невозможно не любить.
А ещё я часто вспоминаю Белую Гвардию: «Где-то там далеко твоя сигарета, как ночной светлячок, для меня мерцает». Нужно обязательно вспомнить, как её играть.
Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Мне сегодня снилось, что мой друг из прошлого украл вещь, это заметили, но обвинили меня. И столько ненависти и презрения посыпалось в мой адрес, а я лишь отмахивалась, что никто ничего не крал, что можно проверить мой рюкзак, и вообще реагировала на это с полуравнодушным недоумением. Но друга так и не выдала, хотя она всё это время ходила рядом и даже не пыталась меня поддержать. Мне почему-то нравилось чувствовать, что я достаточно сильна, чтобы защитить близкого человека, хоть никогда и не поддерживала его негативных замашек.
Вообще мне бы очень хотелось стать тем человеком, с которым хочется дружить, а не тем, который дружит с тобой. Научиться отдавать и быть источником чего-то поистине ценного. И потому вдвойне забавно, что мне приснился именно этот друг — она ведь никогда не замечала того, как много я отдаю ей, просто по мере своих скудных возможностей.
Уже который день просыпаюсь от мыслей. Причём пробуждение происходит не как выброс из сна, а как сознательный переход из одной реальности в другую. Я не осознаю себя во сне, но я в какой-то момент чётко понимаю: «А вот сейчас я проснусь». И это происходит минут на сорок раньше будильника, после чего спать уже не получается вообще. То ли нечастые сновиденные практики дают плоды, то ли это просто повторение прошлого лета, когда произвольно подскакиваешь в шесть утра, потому что скорее хочешь жить.
Вообще мне бы очень хотелось стать тем человеком, с которым хочется дружить, а не тем, который дружит с тобой. Научиться отдавать и быть источником чего-то поистине ценного. И потому вдвойне забавно, что мне приснился именно этот друг — она ведь никогда не замечала того, как много я отдаю ей, просто по мере своих скудных возможностей.
Уже который день просыпаюсь от мыслей. Причём пробуждение происходит не как выброс из сна, а как сознательный переход из одной реальности в другую. Я не осознаю себя во сне, но я в какой-то момент чётко понимаю: «А вот сейчас я проснусь». И это происходит минут на сорок раньше будильника, после чего спать уже не получается вообще. То ли нечастые сновиденные практики дают плоды, то ли это просто повторение прошлого лета, когда произвольно подскакиваешь в шесть утра, потому что скорее хочешь жить.