Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Вечер четверга. Есть макароны с премерзкими сосисками прямо из кастрюли — что-то в этом есть. Возможно, меня-таки захлестнула романтика авантюрного туризма и походов настолько, что у меня стало пропадать чувство брезгливости вообще, а любовь к комфорту больше не преобладает над разумом.
В сумерках песня на украинском звучит особенно волшебно. Ничем не выдаваясь, но звучит она специально для тебя. Ты ведь все эти годы просто просил людей тебе петь. И теперь тебе поют, и этот совершенно нелепый язык кажется самым красивым на свете.
На полу холодно, но музыка так чертовски хорошо согревает.
Темнота наполняет пространство за окнами, на столе появляется бутылка рома. Как обычно я нарушаю очередной сухой закон, меня уносит в космос с двух стаканов, ноги перестают слушаться. Я пою свою старую песню и слышу такие прекрасные слова о ней. О моей простой песенке. Это очень мотивирует писать ещё.
Где-то на фоне играет доморощенный эмбиент, и это слегка гипнотизирует. Я одновременно радуюсь и грущу, что зелёный бог где-то далеко сейчас.
Я начинаю терять счёт времени. Очень много слов, историй, лиц, тем. Что-то искреннее время от времени, иногда же просто слова, переплетения сюжетов...
Сквозь темноту слышу что-то о Будде и дао, отчаянно пытаюсь понимать, но слова немного рассыпаются в голове. Но мне просто нравится слышать голос, ведущий меня в очередной неизведанный мир.
Я не чувствую скованности. Вообще. Никакой. И я свободна как никогда раньше. Мне не нужно притворяться кем-то, не нужно думать о том, как что-то изменить. Я смеюсь и абсолютно честно говорю, что готова уйти на край света. Хоть сейчас. И я правда готова.
Три часа ночи. Пол на кухне чертовски холодный, из окна пахнет ночью и табачным дымом. Импровизированный салат кажется самой вкусной вещью на земле.
Я просыпаюсь в семь и понимаю, что счастлива. Меня тошнит, но это такая мелочь, ведь в колонках Серж Танкиан, на плите подгоревшая курочка, и всё у меня есть. Все слова, которые я запомнила. Ощущение правильности и естественности того, что происходит в моей жизни. Ничего не бывает совершенно, но мне есть, откуда начать свой путь. А що ще потрібно?
В сумерках песня на украинском звучит особенно волшебно. Ничем не выдаваясь, но звучит она специально для тебя. Ты ведь все эти годы просто просил людей тебе петь. И теперь тебе поют, и этот совершенно нелепый язык кажется самым красивым на свете.
Я вважав би, що ти - тиха нiч без зiрок,
Але сяють твої яснi очi.
I сказав би тобi ти лиш сон, тiльки сон
Але ж ти не пускаєш мене.
Але сяють твої яснi очi.
I сказав би тобi ти лиш сон, тiльки сон
Але ж ти не пускаєш мене.
На полу холодно, но музыка так чертовски хорошо согревает.
Темнота наполняет пространство за окнами, на столе появляется бутылка рома. Как обычно я нарушаю очередной сухой закон, меня уносит в космос с двух стаканов, ноги перестают слушаться. Я пою свою старую песню и слышу такие прекрасные слова о ней. О моей простой песенке. Это очень мотивирует писать ещё.
Где-то на фоне играет доморощенный эмбиент, и это слегка гипнотизирует. Я одновременно радуюсь и грущу, что зелёный бог где-то далеко сейчас.
Я начинаю терять счёт времени. Очень много слов, историй, лиц, тем. Что-то искреннее время от времени, иногда же просто слова, переплетения сюжетов...
Сквозь темноту слышу что-то о Будде и дао, отчаянно пытаюсь понимать, но слова немного рассыпаются в голове. Но мне просто нравится слышать голос, ведущий меня в очередной неизведанный мир.
Я не чувствую скованности. Вообще. Никакой. И я свободна как никогда раньше. Мне не нужно притворяться кем-то, не нужно думать о том, как что-то изменить. Я смеюсь и абсолютно честно говорю, что готова уйти на край света. Хоть сейчас. И я правда готова.
Три часа ночи. Пол на кухне чертовски холодный, из окна пахнет ночью и табачным дымом. Импровизированный салат кажется самой вкусной вещью на земле.
Я просыпаюсь в семь и понимаю, что счастлива. Меня тошнит, но это такая мелочь, ведь в колонках Серж Танкиан, на плите подгоревшая курочка, и всё у меня есть. Все слова, которые я запомнила. Ощущение правильности и естественности того, что происходит в моей жизни. Ничего не бывает совершенно, но мне есть, откуда начать свой путь. А що ще потрібно?