Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Вышла из трамвая в холодную улицу и пересела на старый и неотапливаемый. Я, наверное, старею, но я сделала это чисто из-за паранойи.
Да, я понимаю, что террористы вряд ли будут выглядеть как группа подозрительных парней с каким-то стрёмным чемоданчиком и громкой необычной речью, но что-то внутри меня запаниковало, а я решила это не подавлять. Терракты на меня обычно не оказывают никакого влияния, потому что я не умею сопереживать людям, которые меня никак не касаются. Всякие ролики с оторванными бошками вызывают только научный интерес из любви ко всякой анатомической жести. Но последний во мне что-то, если не перевернул, то посеял где-то в глубине сознания. Я осознала, что мысль «Я мог быть там» не постоянна, и встречается далеко не у каждого. Один человек из тысяч проживает с этой мыслью десять, двадцать, тридцать лет, а потом внезапно оказывается «там». И об этом никто никогда не задумается, что он вот так вот верил, что его всё это будет всю жизнь обходить стороной.
Я живу в одной из самых террористически безопасных стран на планете, и теория вероятности надо мной смеётся. Но я впервые в жизни послушала своё чутьё и решила, что лучше быть замёрзшим дураком... просто потому, что я потрачу всего лишь пять минут своей жизни в обмен на микроскопическую вероятность её лишиться.
А ещё там бомж вонял.
Если бы с этим трамваем что-то сегодня случилось, я бы благодарила не вашего боженьку, а вонючего бомжа, который повлиял на моё разумное решение.
Да, я понимаю, что террористы вряд ли будут выглядеть как группа подозрительных парней с каким-то стрёмным чемоданчиком и громкой необычной речью, но что-то внутри меня запаниковало, а я решила это не подавлять. Терракты на меня обычно не оказывают никакого влияния, потому что я не умею сопереживать людям, которые меня никак не касаются. Всякие ролики с оторванными бошками вызывают только научный интерес из любви ко всякой анатомической жести. Но последний во мне что-то, если не перевернул, то посеял где-то в глубине сознания. Я осознала, что мысль «Я мог быть там» не постоянна, и встречается далеко не у каждого. Один человек из тысяч проживает с этой мыслью десять, двадцать, тридцать лет, а потом внезапно оказывается «там». И об этом никто никогда не задумается, что он вот так вот верил, что его всё это будет всю жизнь обходить стороной.
Я живу в одной из самых террористически безопасных стран на планете, и теория вероятности надо мной смеётся. Но я впервые в жизни послушала своё чутьё и решила, что лучше быть замёрзшим дураком... просто потому, что я потрачу всего лишь пять минут своей жизни в обмен на микроскопическую вероятность её лишиться.
А ещё там бомж вонял.
Если бы с этим трамваем что-то сегодня случилось, я бы благодарила не вашего боженьку, а вонючего бомжа, который повлиял на моё разумное решение.
-
-
19.04.2017 в 11:38Молодец! Таким внезапным душевным порывам следует доверять. Вот мой друг однажды шёл по улице, и тут внезапно так ему стало как-то тоскливо, плохо, не комфортно - решил хотя б на другую сторону улицы перейти. А там, где он как раз шёл бы, если бы не перешёл - балкон упал.