Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Давно забытое чувство с запахом юности, свободы и чьего-то одеколона.
В голове неудержимо крутится мысль, что все приходит к чему-то. Все во что-то упирается, словно острое колено, прижимает тебя к стене. Или так и уходит ни с чем, чтобы никогда больше не появиться. Так всегда было и будет, и в такие моменты ты делаешь выбор, невольно думая: "Вот, к чему меня готовили все эти книжки".
Но все равно, конечно же, оказываешься не готов.
Стоит только представить, что все могло бы быть иначе, внутри все съеживается и содрогается. Я, конечно, в глубине души хотела бы другой жизни, но мысль, что удастся попробовать все, конечно, абсурдна. Во всяком случае, абсурдно было бы отказываться от величайшего подарка судьбы из чистого любопытства.
Наверное, во мне рано или поздно умрут эти пошлые рестораны с красными скатертями и ночные такси, гостиничный номер - все это навсегда уйдет в небытие, но сейчас в этом можно даже найти какое-то вдохновение.
А пока мы смеемся до упаду, и все это очень здорово, я давно не чувствовала этого ощущения легкой преступности, будто подкладываешь кнопку учительнице или кричишь непристойности из окна. Да даже и не будто.
Я орел!
В голове неудержимо крутится мысль, что все приходит к чему-то. Все во что-то упирается, словно острое колено, прижимает тебя к стене. Или так и уходит ни с чем, чтобы никогда больше не появиться. Так всегда было и будет, и в такие моменты ты делаешь выбор, невольно думая: "Вот, к чему меня готовили все эти книжки".
Но все равно, конечно же, оказываешься не готов.
Стоит только представить, что все могло бы быть иначе, внутри все съеживается и содрогается. Я, конечно, в глубине души хотела бы другой жизни, но мысль, что удастся попробовать все, конечно, абсурдна. Во всяком случае, абсурдно было бы отказываться от величайшего подарка судьбы из чистого любопытства.
Наверное, во мне рано или поздно умрут эти пошлые рестораны с красными скатертями и ночные такси, гостиничный номер - все это навсегда уйдет в небытие, но сейчас в этом можно даже найти какое-то вдохновение.
А пока мы смеемся до упаду, и все это очень здорово, я давно не чувствовала этого ощущения легкой преступности, будто подкладываешь кнопку учительнице или кричишь непристойности из окна. Да даже и не будто.
Я орел!