Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Очень странный сон: сначала я воровала из музея, в который очень трудно было проникать, потом в нем же и устроила вечеринку, с которой забрала немного пюре, котлету и биг-тейсти, потом оказалось, что мой подъезд покрасили, и я с мамой, дедом и еще 3 людьми упала в лифте с девятого этажа, но не умерла, а просто разболелась голова, потом я стояла на трамвайных рельсах, общаясь с кем-то через дорогу, Бомба меня пытался с них выгнать намеками, а я не могла оторвать глаз от объемного пиксельного графити в виде машины, потом мы с Каем гуляли по старому городу, встретили Курта, у которого половина головы блондинистая, а другая - рыжая, он был очень рад и обнимался, потом нашли Арину, Вийку, Филиппа, Укура, еще каких-то людей, Вийка была блондинкой, и они с Ариной смеялись над тем, что я незнакома с какой-то жирной някающей девочкой, потом я увидела блондинистого Кая из прошлого, идущего под ручку с блондинистым Меркушем, потом у меня чуть не случился провальный секс с безумно радостным партнером (кажется, это был Леша, но в какой-то момент у него просто пропала голова) в какой-то стимпанковой мастерской (и кстати, там имело место быть даже стихотворение Бродского), которая резко стала домом Лукашевича, которого у него никогда не было, в который залезли толстый и худой вор, которых я выгоняла пинками и ракеткой для бадминтона, а они на прощание кинули в меня нож, который воткнулся в висок, из-за чего у меня уже начался нервный срыв. Потом появился Лукашевич, и сон закончился тем, что мы с ним залазили в маленький седан француза Жульена, которому было уже лет сорок, а на заднем сидении его машины сидела беременная жена. И последним кадром я видела, как Антон на переднем сидении пристегивал ремень.
Проснулась, первым делом проверила висок. Целый. Голова дьявольски болит.
Проснулась, первым делом проверила висок. Целый. Голова дьявольски болит.