Здесь умер старик. И всё равно каждый год приходит весна.
Заходишь каждый раз в ванную и слышишь крики из-за стены.
В чужих квартирах постоянно кричат, ругаются, бьют друг друга.
Слышится грохот, через пару минут сквозь вентиляцию проходит страх.
Желанные быть любимыми превращаются в жертв.
И каждый раз я думаю об этом, и не могу понять.
Не могу понять, как можно так поступать с любимым человеком.
Зачем после такого оставаться рядом.
Эта глупая привязанность и боязнь остаться без крова обрекают людей на несчастье.
Я наивно полагаю: "У меня-то уж точно все будет по-другому".
А потом захожу в Лёшину ванную и слышу из-за стены точно такие же крики.
И с ужасом осознаю, что в этом мире ничего не меняется.
В чужих квартирах постоянно кричат, ругаются, бьют друг друга.
Слышится грохот, через пару минут сквозь вентиляцию проходит страх.
Желанные быть любимыми превращаются в жертв.
И каждый раз я думаю об этом, и не могу понять.
Не могу понять, как можно так поступать с любимым человеком.
Зачем после такого оставаться рядом.
Эта глупая привязанность и боязнь остаться без крова обрекают людей на несчастье.
Я наивно полагаю: "У меня-то уж точно все будет по-другому".
А потом захожу в Лёшину ванную и слышу из-за стены точно такие же крики.
И с ужасом осознаю, что в этом мире ничего не меняется.
У людей так сложилась норма общения в семье. Конечно, я не всех имею в виду. Но отчасти это не по причине их личных страхов, а просто от привычки Потому что, например, в их детстве так себя вели родители.