Итак, это начало увлекательной (не очень) истории о том, как  Ниэби Оленьи Рожки опустилась на самое дно. Нет, даже на днище.

В четыре утра в моей голове было две мысли: «Хорошо, что на полу в туалете есть коврик» и «ёбтвоюмать».

Но вернёмся на несколько часов назад, к утреннему звонку моей матери, пригласившей нас на шашлыки. Мужчина мой заупрямился, и я посчитала, что не хочу больше его насиловать и уговаривать социализироваться, и поехала одна. Я могу его понять, конечно, но в душе осталась некоторая обида, потому что я бы согласилась на ооочень многое, чтобы просто разнообразно провести с ним день. Но почему бы мне было не поехать одной, в конце концов там была не только мать со своим алкашом, но и его сын с другом, а они вроде хорошие ребята. Будем звать их В. и Маус.
Так вот, ничего не предвещало, как говорится. Мы проехались на восьмёрке по ужасным просёлочным дорогам, пару раз встряли в грязи, но в итоге нашлись и приехали на чудесное место у реки с тёплой чистой водой и не очень большим количеством людей. К нам прибегала парочка хаски, что совсем скрашивало происходящее. И тут В. и Маус предложили мне ром. Ром я никогда не пила и пить особо не хотела, даже отказалась сначала, но потом чёрт меня дёрнул попробовать. Оказалось, что ром такой мягкий, и от него так интересно немеют конечности...
После этого я просто пила. Ром, ром, ром, ром, ром, водка, водка, водка. Я НИКОГДА не была в такой бессознанке. Серьёзно. Все мои прошлые попойки были жалким плацебо по сравнению с этим. Я пыталась толкать грязную тачку, плутать в лесу, падала с подворачивающихся на грязи ног, висла на парнях, вдохновенно рассказывая В., что в нашу последнюю встречу я была плоская, как доска, и маленькая вообще. Много песен пела под гитару, но в какой-то момент поняла, что не слышу себя, а это вообще дурной знак.
На обратной дороге я орала Пикник с матерью в машине (дно начинается где-то на этой отметке), но всё самое интересное случилось после.
Мы сидели у родителей, что-то ели, ещё что-то пили, я уговаривала всех тусить, мать кудахтала, мол как же её доченьку напоили и немедленно везите её домой. Потом я чудесным образом оказалась в другой комнате на одном диване с Маусом. Маус играл на моей китайской неподключенной электрухе, что-то говорил, а потом поцеловал меня. Чёртово дерьмо. Я понимала, что не чувствую ничего, разве что большую печаль, ибо он мне так понравился, и я хотела с ним подружиться. А теперь я целуюсь с чужим мужчиной, в которого даже не влюблена, и у меня из будущего из-за этого будет ну оооочень много проблем. Потом я плакала, а он много говорил каких-то глупостей о том, что он психолог, о том, что мой мужчина мне надоест (мой мозг кстати усиленно сопротивлялся этой мысли, что хорошо), о том, что это вообще не измена и не страшно. Кажется, я пыталась его уличить в том, что он смотрел на меня ещё в нашу первую встречу, и вот тогда он сказал фразу, которая заставила меня разозлиться на него: «Все парни и девушки изначально имеют цель, я просто привык её добиваться». То есть я была целью? Хорошая чужая женщина может быть целью?
Впрочем, даже после таких слов я не могла его винить в произошедшем, хоть и очень хотела. Но все мы понимаем, кто тут на самом деле дурак и всё это допустил.
В итоге меня докинули домой, где я сразу же рассказала обо всём мужчине. Плакала где-то у него на животе очень истерично и навзрыд, он, кажется, говорил, что любит меня всё ещё и жалел, потом отвёл в душ. А ночью носил таблеточки, холодные полотенца и воду так, будто бы я не худший человек на свете.
Я провела час за крупной дрожью, дикой болью в голове, блеванием и полуобморочным состоянием. И в четыре утра в моей голове было две мысли: «Хорошо, что на полу в туалете есть коврик» и «ёбтвоюмать».
Сегодня на вопрос, ненавидит ли меня лисяка, он ответил, что ещё не решил. И он в своём праве, так как я и сама себя сейчас трудно сказать, что люблю. И мне кажется, что я заслуживаю ритуального сожжения, не меньше.

Мне сейчас очень плохо, а скоро нужно на работу, но я даже не могу встать без потерь. Я оставила пистолет в багажнике маусовской машины. Я не знаю, как теперь общаться с ним (у меня ведь даже никаких средств связи с ним нет, настолько это был чужой человек), я не знаю, что теперь говорить матери и вообще как ей на глаза показываться. Я не знаю, что со мной сделает мой мужчина, потому что самое страшное - это не получить какое-то наказание, а ранить его чувства. И это я уже успешно сделала. Чувства моего любимого бородатого лисятки. Я надела на себя корону тупой шлюхи, как было сказано вчера в пьяном угаре. И мне она очень подходит.
Мне хочется исчезнуть.