С четырнадцати лет я запрещала себе быть подростком. Все вокруг взрослые, и ты должна соответствовать или хотя бы стремиться. Будь красивой, разумной, мудрой и целостной. Не страдай максимализмом, не драматизируй, не зацикливайся, не говори ерунды. Теперь мне двадцать, а этот невротичный закомплексованный ребёнок с вечным чувством тревоги в душе до сих пор живёт внутри меня. Но только очень глубоко, потому что сейчас «соответствовать» нужно ещё больше. Впрочем, Элиотт Рид говорила, что каждая женщина до последнего остаётся такой. Во многих аспектах жизни я себя осознала и научилась делать правильно, но в некоторых пока просто не могу. Но, наверное, мне не стоит себя за это винить, ведь не знать чего-то не стыдно, стыдно всю жизнь не пытаться этого сделать. Может, однажды я буду готова.
А сегодня на мне короткая маечка, джинсы, кеды, клетчатая рубашка и рюкзак, рыже-розовые волосы топорщатся из-под больших наушников с «I was made to hit in America», и мне хочется спрятаться, но я буду понимать и принимать своё внутреннее ущербие. И это ущербие пойдёт играть в баскетбол, есть мармеладки и быть собой.
Учиться быть человеком тяжело.