Сегодня я сделала поэтический перевод Горация. Это позволило мне почувствовать себя хоть немного увереннее, значит, где-то во мне еще есть уголки, свободные от всепоглощающей тупости и непонимания происходящего. Вышло очень вольно, но я отчего-то довольна собой как никогда раньше, теперь главное показать это Л.И. Очень надеюсь, что это не будет выглядеть, как попытка понравиться или что-то такое, я знаю, что она просто так не ставит зачеты, и что у меня с этим большие проблемы, поэтому все как раз так наверное и будет выглядеть. Но мне действительно интересно, насколько мне удалось.
Мой камень из стали над статью конических статуй,
впитал в себя царственную высоту без остатка,
презрев быстротечную поступь веков и бесславную старость,
возрос неприступной стеной.
И северный ветер, и темные едкие воды
по маслу пера разобьются о мощные своды
недвижного стража бессрочно плененной свободы
и схлынут холодной волной.
Сквозь лет череду я отныне пройду нерушимым,
сквозь времени пыль на забытых далеких вершинах,
ступлю осторожно на берег, в ночную живость,
бредя за Хароном во тьму.
Взрастая цветами на светлой тугой одежде
жреца, восходящего с жертвенной бледной девой,
молчанием скованной, к вечному жизни древу
и камню под ним моему.
Они пропоют обо мне там, где ветер стелет
холодной зарей опустевшие гулкие степи,
и птицы кружат над водой несмыкаемой цепью,
и волны вгрызаются в даль.
Последним без племени, дома, святыни и рода
туда, где ведет караван непокорных народов
пророк, где встречают втроем золотые восходы,
и зреет миндаль.
И ты, нерушимую робость и кроткость оставив,
спустись на колени мои, как столпы согревающей яви.
Я шел сквозь миры, что наполнены пылью и ядом,
меж воин и склок.
Я тот, кто презрел обретенье земного закона,
кладу свои песни к подножию белой колонны.
Приди и укрой же дельфийским венком благосклонно
мой каменный лоб.
Оригинал