В половину четвертого утра за окном раздался отчетливый гудок поезда и стук колес, вскоре растворившийся в тишине. И никаких вокзалов даже поблизости отродясь не было и нет. А я лежу и слушаю постукивание проезжающего поезда, очевидно уносящего за собой остатки моего расколотого сознания.
Сейчас больше всего пугает мысль о тотальной сублимации, но я слишком часто сдавалась в плен своих ошибок, так что клубку из мыслей так просто меня не раздавить, пусть он будет хоть размером с камень из Индианы Джонса.

Кто-то скажет, что не было никакого поезда, а я говорю, что был. И я обязательно успею в следующий раз.